Несколько воспоминаний о Р.Л. Добрушине

Чен Му-Фа

 

Публикуется на китайском языке в "Translations of Mathematical Articles", Vol.16, No.4 (1997).

 

В 1997, с 5 июня по 4 июля, я находился с визитом в Добрушинской лаборатории Института проблем передачи информации Российской Академии наук. Разговоры о Добрушине возникали почти каждый день. Говорили о его замечательных достижениях, о широте его мышления, о его человеческих достоинствах. Я понял, что я должен каким-либо образом выразить мое глубокое уважение к Добрушину и мою горечь утраты. Я решил перевести часть статьи, которая посвящена жизни и творчеству Добрушина (R.A.Minlos, E.A.Pechersky, Yu.M.Suhov, Remarks on the Life and Research of Roland L. Dobrushin, Journal of Appied Mathematics and Stochastic Analysis, 9, 4, 1996, 337-372). Занимаясь переводом, я написал также свои воспоминания в виде нескольких отрывочных эпизодов.

Он никому не сказал, что тяжело болен. Мы узнали о смерти Добрушина на третий день (это было 15 ноября 1995 г.), но и сейчас не хочется в это верить. Всего за пять месяцев до этого, на международной конференции в Сингапуре, перед самым началом своего доклада он пошутил: "Недавно я слушал один доклад, где докладчик цитировал мой результат. Он сказал, что это одна из теорем старого Добрушина. Вот, теперь в мире два Добрушина: один старый, и я, еще молодой."

Я очень надеялся на встречу с Добрушиным в октябре 95-го в Нью-Йорке на конференции "Теория вероятностей к 2000 году" (мы оба были приглашенными докладчиками). Всего за две недели до своей смерти он подписал предварительное соглашение о совместном сотрудничестве между нашими группами, которое он же и предложил. Поэтому весть о его смерти была для нас очень сильным потрясением. Потом я узнал от его друзей, что он и им никогда не говорил о своей тяжелой болезни.

"Моя цель – заново построить математические основы статистической механики". Я думаю, что 34 года назад эти слова Добрушина не воспринимались как математическая деятельность, по крайней мере, никто не считал это хорошей математикой. Как много раз говорил мне Р.А. Минлос: "С самого начала был известен только один математический результат: существование свободной энергии". Теперь понятно, какой надо было обладать глубокой проницательностью и способностью к предвидению, чтобы решиться на преодоление стольких трудностей, неизбежно возникающих в исследованиях, направленных в совершенно неизведанные области. Теперь ни у кого нет сомнения, что такие понятия, как "Гиббсовское случайное поле" или "Система взаимодействующих частиц" являются важными понятиями как в математической физике так и в теории вероятностей. Примером, подтверждающим такое утверждение может служить премия Вульфа, полученная профессором Я.Г. Синаем (одним из четырех руководителей Московской группы математиков, работающих над обсуждаемыми проблемами) в 1998 году. Основной вклад Синая, отмеченный этой премией, называется "Строгие математические методы в статистической механике". Московская школа, одним из основоположников которой был Добрушин, является одной из передовых школ, развивающих новое течение математической мысли, сближающих современные математику и физику.

Семинар и парламент. Семинар Добрушина и еще трех математиков по этой проблематике начал работать в МГУ в 1963 году. Руководителями семинара были уже упоминавшиеся три человека и еще В.А. Малышев. Я впервые делал доклад на этом семинаре в 1988 году и дискуссия там произвела на меня очень сильное впечатление, которое я помню до сегодняшнего дня. После того, как я рассказал первую часть своего доклада, поднялся Добрушин и стал переводить мой рассказ. Вначале мне показалось странным, что нужен был перевод, но потом я заметил, что одновременно с переводом он организовывал дискуссию. Мне пришлось сократить обьем доклада на половину. Я предполагал уложиться в полтора часа, но дискуссия продолжалась два с половиной часа (семинар начинался в четыре часа и участники его съезжались с разных мест Москвы (в Пекине учебные заведения устроены по системе кампусов, где студенты и большинство преподавателей живут и работают на ограниченной территории (ограниченной забором, но свободной для пешеходов и велосипедистов). В Пекинском нормальном университете, где работает автор этих заметок, надо затратить максимум 15 минут, чтобы дойти пешком из любой точки кампуса до места проведения семинара. прим. Е.П.)). После доклада я сказал Добрушину, что "ссора" на семинаре произвела на меня незабываемое впечатление. Он ответил, что стремится к тому, чтобы участники семинара смогли понять доклад, усвоить его содержание. А потом добавил: "У иностранцев, которые приезжают к нам остается такое же впечатление. Итальянцы, участвовавшие в работе нашего семинара, говорят, что дискуссии на нашем семинаре, как в итальянском парламенте, а дискуссии у них на семинаре, как заседания Верховного Совета. Конечно, теперь наш Верховный Совет изменился" (был 1988 год). К сожалению, этот семинар прекратил работу в 1994 году. Мне повезло: во время моего последнего визита (1997 г.), для меня было специально организовано заседание семинара в МГУ (под руководством Я.Г. Синая и Р.А. Минлоса).

Маленький круг на доске. Я давно слышал о любви многих московских математиков к прогулкам по лесу. Во время моего последнего визита я также гулял в лесу четыре часа вместе с двумя профессорами – Минлосом и Печерским. В окружении чудной природы я вспомнил одно выступление Добрушина в университете Нанкай в Тяндзине (опубликовано в Lecture Notes in Mathematics, 1567). Он прохаживался по кафедре как-будто гулял в лесу. Он был поглощен созерцанием образов, охвативших его. Он старался передать слушателям картину, которую видел. При этом на целой доске за время всего доклада был нарисован только один маленький круг. Я никогда не слышал более оригинального доклада. И в тот раз, гуляя по подмосковному лесу я подумал, сумеем ли мы сохранить хотя бы частицу того "чистого пространства" математики, незамутненного никакими привходящими соображениями, пространства, в котором жил Добрушин? Я не раз слышал, что многие замечательные идеи возникали во время прогулок по лесу. В этом отношении московские ученые – счастливые люди, они могут погрузиться в этот натуральный земной рай, удалившись от шума жизни.

Добрушин и теория вероятностей в Китае. Добрушин много раз с гордостью говорил: "Мой первый ученик – китаец". Действительно, в конце 50-х годов Ванг Цы-Кун и Гху Гуо-Динг (ныне профессора) многому научились у Добрушина (особенно по теории Марковских процессов и теории информации). Добрушин также помог автору этих заметок, рекомендовав к изданию мою книгу, написанную по-английски. Он намеревался перевести ее на русский язык. После того, как он получил свободу (буквальный перевод. Имеется ввиду возможность выезжать за границу (прим. Е.П.)), второй страной, которую он посетил, была наша страна. Он пытался организовать более широкое сотрудничество с нами. Перемены и реформы в Китае, политика открытых дверей, воодушевляли его. Сразу после возвращения из Китая он сделал доклад в Институте проблем передачи информации о своей поездке. Я помню, что в 1988 году, когда он был с визитом у нас (с середины сентября до середины октября) он обращал внимание только на положительные стороны нашей жизни и мне пришлось рассказывать ему о наших проблемах и о недостатках нашей жизни. Он старался вникнуть в суть происходящих реформ в Китае. И однажды он спросил меня: "Как вы ко всему этому относитесь? Вы не очень-то за это?" Мне пришлось серьезно все ему обьяснять.

Читателям, желающим познакомиться с жизнью и творчеством Р.Л. Добрушина более подробно, я могу рекомендовать упоминавшуюся в начале этих заметок статью. Один из авторов статьи Р.А. Минлос (хорошо известна теорема Минлоса) был близким другом Добрушина. Теперь он руководит Добрушинской лабораторией. Многие из событий и коллизий, описанные в этой статье о Добрушине, были пережиты Минлосом и другими авторами вместе с Добрушиным. Поэтому статья представляет собой подлинное свидетельство друзей и современников Добрушина, которое в какой-то мере близко и нам. Кроме фактической стороны жизни Добрушина вы найдете здесь также и краткое описание воззрений Добрушина на философию науки и математики, которые трудно найти где-либо еще.

Перевод с китайского Шень Лань, Ву Ияань-Ияао, Е.Печерского.